Шагах в десяти от гигантского валуна лежал человек. Мужчина. Лежал неподвижно, как мёртвый. При взгляде на него у женщины внутри словно бы что-то перевернулось. Ей неожиданно захотелось лечь рядом, обнять, прижаться к нему всем телом, почувствовать на себе силу ответных объятий и… крепость его естества. Это было ничуть не стыдно. Наоборот. Ей думалось, чувствовалось, для них двоих это единственно верное. Что по-другому и быть не может…

Пошатываясь с непривычки, она подошла, опустилась перед ним на колени, положила ладони на его лоб. В то же мгновение прямо по пальцам, сосудам, нейронам в мужчину потекли ручейки лучистой энергии. Мало-помалу она заполнила его голову, а затем и всё тело.

Женщина словно откуда-то знала, что должна отдать этому человеку то, что покоилось в её разуме, но ей не принадлежало. И что, отдав, она получит в ответ много больше.

Когда энергопоток иссяк, женщина сняла руки со лба. Через миг мужчина негромко кашлянул. Затем приподнял голову. Моргнул. Его глаза изумлённо расширились.

— Красивая… Очень красивая… — удивление в его голосе смешивалось с каким-то благоговейным восторгом. — Кто ты?

— Я… — женщина осеклась. В голове почему-то крутились два имени — Пао и Мела, но ни одно из них, как ей казалось, не подходило. Поэтому она взяла себе третье, составленное из окончаний двух предыдущих. — Я — Ола. А ты?

Мужчина задумался. Наверно, он тоже пытался вспомнить.

Я — Гир, — выдал он секунд через пять и уставился на собеседницу. — Мне кажется… мне кажется, я тебя помню.

— И я тебя, — улыбнулась Ола.

— Мы… были вместе?

— Да. Были. И будем… Если ты конечно не против.

— Я? Против? — в глазах у мужчины мелькнул испуг. — Нет. Конечно же, нет. Я только не понимаю… зачем мы здесь? Что это? — он обвёл взглядом зал, указал на камень.

Ола придвинулась ближе и без какого-либо стеснения положила ему руки на плечи.

— Чтобы спасти этот мир. Вот зачем.

— Но… как? — он машинально обнял её за талию.

Женщина не отстранилась.

— У жителей этого мира, а их триллионы, забрали их души, и все они стали безликими. Мы должны влить в них жизнь. Сделать их снова людьми.

— Влить в них жизнь? — мужчина опять задумался. — Но их слишком много. Если мы просто начнём отдавать им свою… энергию, ни меня, ни тебя надолго не хватит. И это будет лишь капля в море.

— Какой же ты дурачок! — покачала головой Ола и, придвинувшись ещё ближе, взлохматила Гиру его жёсткие волосы. — Неужели ты думаешь, что мы будем делать это поодиночке? Ты разве не помнишь, как делают новую жизнь мужчина и женщина, когда они вместе?

Гир неожиданно покраснел:

— Я помню. Но разве это поможет?

— Конечно, поможет. Зачав вместе новую жизнь, мы выплеснем в этот мир столько энергии, что хватит, чтоб влить её в тысячу потерявших души безликих.

— Но мы же не можем… эээ… зачинать новую жизнь каждый день.

Женщина вновь улыбнулась:

— А этого и не требуется. Тысяча бывших безликих, снова став женщинами и мужчинами, разобьются на пары и сделают то же самое. А затем это будут делать следующие возрождённые. Получится своего рода… цепная реакция. Понимаешь?

— Понимаю, — медленно, но уверенно проговорил Гир. — И… мне нравится этот способ.

— Значит… прямо сейчас и начнём? — прошептала ему на ухо Ола.

— Не вижу смысла откладывать, — засмеялся мужчина. — Человечество нам этого не простит…

Мы стояли среди камней, держась за руки, и смотрели на усыпанное звёздами небо. Вокруг расстилалось высохшее «озеро Иблисов». Была ли в нём когда-то вода, бог весть. Но дыма, как известно, без огня не бывает, пусть даже это огонь из другого мира. Хотя сейчас это уже не проверишь. Миры, как сказала Мела, разделились навечно.

Странно, но боль от потери Паорэ я больше не чувствовал. Грусть — да. Тоску? Вероятно. Но боль… Всё-таки нет… Складывалось ощущение, что Мел, извлекая из моего сознания мысли о Пао, извлекла заодно и любовь. Причём, безвозвратно… Наверное, это правильно. Хотя… всего только час назад я за такое убил бы…

Около наших ног валялись две карточки расширенного барьерного теста. Мы сделали его сразу, как только вернулись из Цитадели на Землю. Полоски барьерного расхождения и у меня, и у Ан были теперь заполнены на две трети. Что это означало? Целую кучу «плюшек и пряников». Главное: теперь мы не только могли ходить через шестимерность куда захотим, но и имели возможность влиять на неё, управлять напрямую энергией времени… Пусть это ещё не было всемогуществом, но подобрались к нему мы уже достаточно близко…

Первым делом, мы заглянули (не перемещаясь телами) в системы Аоло и коллапсара.

Сражения там и там, как и предполагалось, закончились. Лишившись энергоподпитки и управления от хозяина, саранча полностью потеряла мотивацию к битве. Их боевые порядки рассыпались, их теперь даже не надо было уничтожать. Впрочем, у штаб-адмирала Элииссона и так уже не осталось сил, чтобы преследовать удирающие с поля боя коконы тварей. Из тридцати имеющихся в начале сражения кораблей он потерял девятнадцать. Но люди, так или иначе, выстояли и гадов к коллапсару не пропустили. И сейчас, после боя, они занимались поисками и спасением выживших…

Луджер, к слову, опять отличился. Снова, израсходовав боезапас, попытался таранить на своём горящем истребителе вражеский кокон и снова не преуспел. Кокон взорвался сам, за пару секунд до контакта. А потерявший сознание граф улетел в автоматически катапультированной бронекапсуле в сторону коллапсара. И наверняка сгинул бы там без следа, если бы я слегка не подправил его траекторию. С использованием энергии времени это оказалось нетрудно. Так что теперь его в самое ближайшее время должны подобрать спасатели, а после, когда я вернусь в Империю, нам предстоит трудный, но весьма обстоятельный разговор. И касаться он, по всему, будет не только военных успехов…

Возле Аоло-6 и в районе гиперворот всё сложилось успешнее, чем около коллапсара. Серьёзных потерь нам удалось избежать. Как, впрочем, и предполагалось. Бывшие «честные убийцы» легко взяли штурмом две боевые станции и захватили пункт управления. А затем, с помощью кораблей прикрытия, в течение получаса уверенно отражали яростные контратаки противника. Так что, когда все попытки отбить захваченное прекратились, адмирал Виллем, имея под контролем гиперворота, мог диктовать условия едва ли не всем мировым державам.

То, что эти условия вместе с Виллемом станет диктовать ещё и Империя, а также будущий «диктатор всея ФСП» штаб-адмирал Элиссон, лидеры большинства мировых держав пока что не знали. Ну, да и ладно. В конце концов, это были их личные сложности, а не имперцев, Элиссона или мои…

После Аоло и «Чёрной плеши» мы с Ан перенеслись виртуально на Флору. Там, к счастью, всё шло нормально. Гас установил в столице порядок, прижал к ногтю всех бузотёров, к порталам в моём баронство опять потекли желающие убраться из Княжества. С Ридой и Фавием тоже всё было в порядке. Нуна, как оказалось, не оставляла их ни на минуту. Хвала небесам, в своё время я таки вколол ей инъекцию закрепления, несмотря на скептическое отношение к этому Пао и Гаса. А иначе что бы мы без неё делали?..

«Теперь это и мои дети, — заявила мне на счёт Риды и Фавия экселенса. — И только попробуй сказать хоть что-нибудь против…»

Ясное дело, что возражать я ей и не думал…

А дальше мы занялись тем, что обязательно должны были сделать для нашей Вселенной — принялись приводить в порядок аномальные зоны, ставшие внезапно безхозными. Мелкие мы просто «закрыли», присоединив к крупным. На крупные повесили специальные барьерные маячки, чтобы они в любое мгновение могли бы оповестить нас, если бы кто-то собрался проникнуть туда без нашего ведома.

Дымку над Флорой решили не трогать. Тот островок стабильности, который она обеспечивала, имел для меня и для Ан неоспоримую ценность. Он давал нам обоим чувство реальной, а не мнимой защиты и абсолютно надёжного тыла. Ме́ста, где нас всегда ждут и где всегда можно будет оставить тех, кто нам дорог.